Пресс-центр

Источник: Секрет фирмы
Дата: 30.07.07
Автор: Даниил Желобанов
Номер: 29
Страница: 20-23

Председатель правления банка «Русский стандарт» Дмитрий Левин считает нормальным, что возглавляемой им организации приходится отвечать за весь сегмент потребительского кредитования.

«Секрет фирмы»: Сейчас банк «РУССКИЙ СТАНДАРТ» -в центре внимания проверяющих органов. Не только Центробанка, но и Роспотребнадзора и даже прокуратуры. Хотя вопрос касается, по сути, всех банков, занимающихся экспресс-кредитованием, повсюду склоняют везде именно ваше название. Как вы относитесь к этой «показательной порке»?

Дмитрий Левин: Бизнесу, связанному с людьми, всегда уделяется особое внимание. Мы к этому готовы: «Русский стандарт» всегда был законопослушным банком, и, надеюсь, в ближайшее время все сомнения в нашей честности и прозрачности будут развеяны.
СФ: То есть «пошумят и разойдутся»?

ДЛ: Для окончательного решения всех проблем, связанных с нашим рынком, необходим понятный закон о потребительском кредитовании, четко определяющий права и обязанности и банков, и клиентов. Он снимет существенную часть вопросов. Я очень надеюсь, что он появится в ближайшее время.
«У нас очень консервативная кредитная политика»

СФ: Сейчас регулятор, а вместе с ним и рынок пришли к необходимости отмены скрытых комиссий. «Русский стандарт» считается одним из пионеров этой практики и чуть ли не ее символом. Не было ли ошибкой введение продуктов, из-за которых сейчас столько шума?
ДЛ: Такие же или очень близкие продукты существуют во всем мире у большинства основных игроков розничного рынка.
СФ: Теперь вам, видимо, придется снизить эффективную ставку, после того как Центробанк обязал раскрывать ее?
ДЛ: Раньше на рынке были разночтения: кто-то указывал ежемесячную ставку, кто-то — удорожание товара... Теперь принято единое решение — указывать эффективную годовую процентную ставку. Мы на несколько месяцев раньше установленного Центробанком срока ввели расчет эффективной процентной ставки в клиентской документации и пока не наблюдаем отрицательной динамики.
СФ: Как все это отразится на вашем бизнесе?
ДЛ: К сожалению, есть возможность того, что увеличится число профессиональных неплательщиков — тех, кто рассуждает так: «Если он смог взять кредит и не заплатить и ему за это ничего не было, то и я смогу».
СФ: К вопросу о рисках. По рынку ходят слухи, будто у Хоум кредит энд финанс банка доля просроченной и проблемной задолженности достигает 15-20 %. У вас практически такой же бизнес, но «Русский стандарт» всем своим видом демонстрирует, как будто все хорошо...
ДЛ: Я не хотел бы обсуждать другие банки, но считаю, что у нас не «как будто все хорошо» , а действительно все хорошо. Дело в том, что даже при одинаковой бизнес-модели уровень рисков в двух банках может быть разным в зависимости от кредитной политики. У нас она весьма консервативная.
СФ: У вас? И давно?
ДЛ: Так было всегда.
СФ: То есть вся страна уверена, что кредиты у вас раздают направо и налево, а вы называете это «консервативной политикой»?
ДЛ: Вы не совсем правильно понимаете этот термин. Разумеется, у нас есть риски — они всегда есть, в любом бизнесе. Единственный безрисковый бизнес для банка — держать все в наличных и никому ничего не давать. Но сейчас у нас накоплена уникальная статистическая база, позволяющая очень точно оценивать заемщика и, как следствие, очень точно прогнозировать уровень будущих рисков.
«Резкое падение маловероятно»
СФ: И все-таки можно ли говорить о том, что скоринговая модель «Русского стандарта» всерьез изменилась?
ДЛ: Скоринговая формула в принципе не меняется, она всегда одна и та же. Меняются весовые коэффициенты, присваиваемые тем или иным параметрам. А для этого как раз и нужна статистика. Раньше, когда мы еще не накопили достаточно данных, риски было гораздо сложнее контролировать. Сейчас же по большинству кредитных продуктов мы можем прогнозировать риски с точностью до 0, 1 %. То есть, к примеру, если мы хотим, чтобы риски по конкретному виду кредитов составляли 3 %, то можно уверенно сказать, что они останутся в пределах 2, 9-3, 1 %.
СФ: По экспресс-кредитам? То есть вы по паспорту и заполненной со слов клиента анкете за полчаса угадываете, добросовестен ли он, с точностью до 3 %?
ДЛ: Дело не в том, три это процента или четыре. Для бизнеса плохо, если риск оказывается больше, чем планировалось.
Для каждой модели — свои параметры, свои риски. Мы всегда ориентировались прежде всего на устойчивость бизнеса. И наши риски этой цели соответствуют.
СФ: Не верится, чтобы риски в экспресс-кредитовании были столь низкими и легко просчитываемыми. Вот, например, при межбанковском кредитовании цена кредита напрямую зависит от рисков заемщика. И, насколько мне известно, у «Русского стандарта» была репутация одного из самых «дорогих» заемщиков, иногда привлекавшего кредиты по ставке вдвое-втрое выше рыночной.
ДЛ: Насколько известно мне, при привлечении межбанковских кредитов мы всегда были «в рынке». Впрочем, мы никогда не ориентировались на «межбанк» и сейчас не используем денежный рынок для поддержания текущей ликвидности из-за его невысокой срочности и волатильности. Что касается рисков в отношении потребительского кредитования, то, согласно нашей консолидированной отчетности по МСФО, размер просроченной задолженности сейчас менее 6 %.
СФ: Если у вас такие низкие риски, то почему ставки по экспресс-кредитам столь высоки?
ДЛ: Ставки по кредитным продуктам уже близки к западным. А ведь инфляция в России все-таки выше, и ставки должны бы быть больше тамошних. Плавное снижение продолжится. Но резкое падение маловероятно, поскольку оно приведет к разрушению рынка.
«Эти деньги вернутся»
СФ: Вы начинали с минимальной сети, но потом резко изменили стратегию и сейчас каждую неделю открываете несколько отделений. Почему вы не делали так сразу?
ДЛ: Это часть нашей стратегии развития розничной сети. Мы начали с сети дистрибуции в магазинах, и до какого-то времени она нас вполне устраивала. Но когда бизнес достигает определенного размера, этого становится недостаточно. Сейчас у нас большой набор продуктов для продажи через отделения. И мы активно развиваем этот канал продаж и инвестируем в него.
СФ: Но, развивая сеть, вы идете на затраты, которых в прежней модели бизнеса не было. То есть эффективность бизнеса снижается?
ДЛ: Нам очевидно, что инвестиции в инфраструктуру и сеть — инвестиции в будущее. Эти деньги вернутся.
СФ: Потому что банк с сетью можно продать гораздо дороже, чем банк без сети?
ДЛ: Разумеется, у каждого бизнеса своя цена. И хотя вопрос о продаже не входит в зону моей компетенции, могу сказать, что наш долгосрочный бизнес-план рассчитан исключительно на собственный рост. Иными словами, намерения продавать банк нет.
СФ: Но в целом продажи российских банков иностранцам можно рассматривать как нарастающую тенденцию. Как вы оцениваете перспективы рынка?
ДЛ: Интерес к российским банкам высок. А высокий интерес означает высокий потенциал рынка. Так что для нас это только плюс. Ведь это приводит к притоку капитала в страну, росту ликвидности на рынке и формированию цивилизованной конкуренции.
СФ: Последняя фраза производит впечатление какой-то нейтральной банальности: мол, ожидается «повышение прозрачности» , «выиграет клиент» , «конкуренция стимулирует»... Ну вот какое вам дело до прозрачности рынка? Выдаете кредиты, отчетность Центробанку отправляете, с регуляторами стараетесь не ссориться, наличные не отмываете-и что для вас меняется от того, что какой-нибудь банк «Бета» стал прозрачнее?
ДЛ: Меняется. Мы прозрачны априори, потому что мы на виду. Мы уже давно выбрали правила игры, и от них уже никуда не деться. Если другие выбирают эти правила позже нас, это они тратят силы и время, а не мы. А главное — чем прозрачнее рынок, тем меньше поводов сравнивать нас с конкурентами, которые «почти такие же»: мол, если у них что-то не так, то и у нас тоже. Ведь мы, по сути, являемся «старшими по отрасли»: где бы, у какого бы банка ни возникли проблемы, связанные с потребительским кредитованием, с вопросами все равно придут к нам. Так что для нас лучше, чтобы этих вопросов было поменьше.

***
СЕЙЧАС по большинству кредитных продуктов мы можем прогнозировать риски с точностью до 0, 1 %

***
КОМПАНИЯ
БАНК «РУССКИЙ СТАНДАРТ» принадлежит Рустаму Тарико, также владеющему одноименной алкогольной компанией. Банк основан в 1999 году. Первым среди российских частных банков предложил кредитные программы для частных лиц и в настоящее время лидирует на рынке потребительского кредитования. По данным Banks-rate. ru, на 1 января 2007 года занимал среди российских банков 12-е место по чистым активам (216, 03 млрд. руб. ) и 13-е по размерам собственного капитала (23, 01 млрд. руб. ). По собственным данным, имеет более 20 млн клиентов, объем предоставленных кредитов превышает $10 млрд. , выпустил более 14 млн кредитных карт. 21 сентября 2004 года включен в реестр банков-участников системы обязательного страхования вкладов. В конце 2004 года был начат процесс продажи банка французской группе BNP Paribas, но вскоре Тарико расторг сделку.

***
ДОСЬЕ
ДМИТРИЙ ЛЕВИН родился в 1965 году в Москве. В 1987 году с отличием окончил Московский финансовый институт и поступил в аспирантуру. Кандидат экономических наук. В 1990 году поступил на работу в Министерство финансов СССР. С 1991 года работал в банковской системе: сначала в Сбербанке СССР, с 1994 по 1997 год-вице-президент, начальник валютного управления Межэкономсбербанка.

В 1997-1999 годах вице-президент, директор департамента операций на рынках капиталов управления финансовых и фондовых операций Межкомбанка. С 1999 года — старший вице-президент, директор департамента межбанковских операций и финансового рынка банка «Русский стандарт». В ноябре 2001 года назначен председателем правления. Женат, имеет четверых детей. Увлекается верховой ездой.

Фото:
— Резко изменив стратегию, «Русский стандарт» каждую неделю открывает несколько новых отделений